Книга Горячий танец смерти [сборник] - Николай Иванович Леонов

знают лично каждого, кому продавали наркотики, а вот те, кто их знал, не догадывались, что они дилеры, — задумчиво ответил Гуров. — Так что там со смертями, то есть убийствами?

— Ах, ну да, это я просто увлекся, — потер подбородок Волгин. — Так вот, этот наркотик, мефедрон, сам по себе не смертелен, если соблюдать дозировку. Что, собственно, мы, а вернее, наши врачи, и наблюдали, работая с наркоманами, которые пристрастились к этому наркотику. Но вот в тех трех случаях, когда наступала смерть, в этом дизайнерском наркотике, а вернее, в организме умерших, находили еще и большое количество опасного яда — бродифакума. Это, если говорить бытовым языком, отрава для грызунов. Причем весьма токсичная и для человека.

— Но если так, то почему же с первого раза не заподозрили убийство? — нахмурился Орлов.

— А потому, Петр Николаевич, что некоторые наркоманы, которые, как говорится, любят особый «улет», заказывали себе мефедрон с добавлением этого яда.

— Зачем? — оторопело посмотрел на Волгина Гуров.

— А затем, что в малых дозах эта отрава продляет эффект эйфории. Вот зачем. Нам уже попадалась парочка таких нарков. Они нам и объяснили, что к чему. Только вот стоит такая доза несколько выше, чем обычная «соль», и не всякому она по карману. Да многие из молодых наркош не всегда и решаются на такой эксперимент. Одно дело — безопасно тащиться, а другое — думать, выйдешь ли вообще из отключки.

— Ага. Поэтому вы поначалу и подумали, что первые двое умерли от передозировки этого бродифакума, — предположил Лев Иванович. — И только после третьей смерти подумали, что это может быть не случайностью, а убийством. Так?

— Так, умник, так, — покивал головой Волгин. — Так что, будем работать?

— Будем, — согласился Лев Иванович и, покосившись на Орлова, пробормотал: — Как будто у меня есть выбор.

— Ну, раз будем, тогда поехали к нам, — не обращая внимания на ворчание полковника, подвел итоги беседы Волгин. — В курс расследования тебя введет подполковник Деев. Он сейчас со своей группой как раз разбирается с этим делом.

Глава 3

В коридоре им встретился друг и коллега Льва Ивановича — Станислав Крячко. Поздоровавшись мимоходом с Волгиным, Крячко чуть задержал Гурова и, кивнув на удаляющуюся спину Цербера, спросил:

— Это он по твою душу приезжал? Помощь нужна?

— Пока нет. Я еще сам не совсем в курсе, что за дело предстоит раскручивать, но похоже на серию убийств. Я тебе позвоню, когда узнаю все подробности.

— Сейчас на Азовскую?

— Да, буду вникать… — уже на ходу ответил Лев Иванович.

— Как Станислав поживает? — спросил Волгин, когда Гуров догнал его уже почти у самого выхода. — Помнится, лет пять назад угощал он меня пирогами своей жены, так до сих пор поминаются — вкуснейшие пироги.

— Нормально поживает. У нас, Сергей Федорович, все нормально, пока работаем. Но время неумолимо, сам понимаешь.

— Понимаю, — отозвался Волгин. — Сам иной раз задумываюсь о том, а что будет, когда отправят на заслуженный, так сказать, отдых.

* * *

Подполковник Деев оказался мужиком коренастым и брутальным, то есть, как сейчас это принято говорить, — мужиком до мозга костей. Видно было, что спортзал — его любимое место в свободные от работы часы. Не будь он в форме с погонами, Гуров никогда бы не сказал, что это сотрудник МВД. Скорее, один из местных качков, которые занимаются бодибилдингом или боями без правил. Крепко пожав руку Гурову и представившись Виталием Андреевичем, он сразу же ответил на не заданный вслух вопрос полковника относительно своего увлечения тяжестями:

— Я еще со школы гири тягаю. Привычка.

Гуров улыбнулся, но ничего не ответил. Ему понравился Деев с его прямотой и интуицией. Лев Иванович почувствовал в подполковнике родственную душу и подумал, что работать с ним будет легко. И не ошибся. Деев оказался не только сильным, но и умным, хватким и серьезным.

Он провел Гурова к себе в кабинет и познакомил со своей группой, с которой работал над розыском преступной группировки, поставлявшей СНИКерс на наркорынок.

— Что они поставляют? — не понял Лев Иванович значения знакомого ему слова. — Сникерс — это же вроде как шоколад такой.

— В данном случае «Сникерс» — это не шоколадный батончик, а народное название наркотика. Какой-то шибко умный наркоман его так назвал, — стала объяснять Льву Ивановичу Виктория Зимина — молодая женщина-психолог из группы, которая отвечала за проведение душеспасительных бесед с наркоманами. — Расшифровывается СНИКерс как «синтетико-наркотический иррациональный катенон». В принципе, такое название подходит не только к мефедрону, а ко всем амфетаминам, содержащим эфедрин.

— Понятно, — ответил Лев Иванович, хотя и все эти химические названия ему мало о чем говорили. — Так что там у вас с убийствами?

— Первый случай произошел в ночном клубе «Мутабор» еще в конце июля, — стал вводить Гурова в курс дела подполковник Деев. — Нам позвонили работники «Скорой помощи», которые приехали на вызов. Молодой парень — как потом выяснилось, это был Антипов Валерий Алексеевич, двадцати трех лет, проживающий в Краснопресненском районе, — внезапно упал на танцполе.

Деев сделал небольшую паузу, сверяясь со своими записями, и продолжил:

— По свидетельству очевидцев, у парня изо рта вдруг хлынула кровавая пена, его стало рвать, потом он затрясся всем телом, упал, и его стали бить конвульсии, парень стал задыхаться. Сначала никто ничего не понял, но потом кто-то закричал, чтобы остановили музыку, что человеку плохо. Кто-то из ребят вызвал «Скорую». Ну а врач, когда «Скорая» уже приехала на место и констатировала смерть, позвонил в полицию.

— Смерть наступила практически через двадцать минут после того, как был принят наркотик с дозой бродифакума, — добавил медэксперт группы Олег Евгеньевич. — Доза яда превышала смертельную норму в десять раз. А в совокупности с амфетамином шансов, что парня удалось бы спасти, не было от слова «совсем». И что характерно, во втором и третьем случае дозировка была практически такой же и смерть наступала в течение девятнадцати-двадцати пяти минут после приема наркотика.

— Второй раз нас вызвали уже на 3-ю улицу Ямского Поля в клуб Bizi, — продолжил Деев и посмотрел на Гурова. — Знаете, где это?

— Район Беговой, — кивнул Лев Иванович.

— Да. На этот раз парень мучился чуть дольше, но наверняка только потому, что наркоманом в полном смысле этого слова, в отличие от первой жертвы СНИКерса, он не был. По словам его друзей, парень только баловался, принимая изредка амфетамины. Экспериментировал, так сказать.

— Когда был второй случай? — уточнил Гуров.

— В ноябре, а точнее, 15 ноября. Как раз в середине месяца. Умерший — Шаган Артем Артемович, восемнадцати лет. Кстати, девятнадцать ему